Глава 1.9

Нескончаемый поток людей двигался к Дому офицеров, где проходила прощальная панихида с нашим погибшим Витей и ГАИшником. В толпе пестрели менты в парадных кителях вперемешку с гражданским мирняком, родственниками погибших и просто неравнодушными к произошедшему людьми. Из-за цветов вокруг гробов к парням уже нельзя было подойти близко. Медленно проходящая прощальная колонна людей двигалась почти четыре часа. Перед началом процессии в Доме офицеров гроб с телом Вити привезли на базу. Туда же приехали и его мать с девушкой. Прощался весь отряд. Обе женщины были под воздействием мощных транквилизаторов, без которых у обеих начиналась истерика. Тут же, рядом с ними, находилась дежурная бригада скорой помощи. Вручение посмертной награды не вызвало никакой реакции у матери. Её мутный взгляд смотрел сквозь окружающих. Ей было глубоко наплевать, что за сына уже отомстили сполна. Скупые мужские слёзы и скрип зубов окружали гроб с братишкой.

После долгого прощания в Доме офицеров тело Вити, сопровождаемое колонной из нескольких автобусов, повезли на кладбище в его родном посёлке, все жители которого вышли на улицы и бросали цветы под ноги несущим гроб. Стрельба почётного караула на погосте вызвала новые слёзы и завывания женщин. Арендованное кафе было не в состоянии вместить несколько сотен человек, прибывших на поминки. В него заходили партиями, по пятьдесят человек. Сослуживцы, вперемешку с соседями и родственниками, рассаживались поротно. Пили все. Даже отъявленные «спортики», на дух не переносящие алкоголь. Пили и сержанты, и прапорщики, и офицеры. Пили не пьянея. Пили, не чокаясь, по три рюмки водки и уходили. Кусок не лез в глотку: у кого от физической усталости, у кого от морального груза. Мать с девушкой Вити сидели в углу помещения и безучастно кивали вновь прибывшим, говорящим слова соболезнования...

Следующие дни были более чем насыщенны. Толпы диванных умников наперебой спорили по телеку и в сети, как бы вот они, по-умному поступили бы на месте неумелых ментов: «...Да они только семечки у бабушек отбирать могут, а с серьёзными обосрались...», «...Позорище, пять часов целой армией воевали с двумя подготовленными бойцами...», «...Вот я бы...», «...А вот надо было...»

Задрали до оскомины. Каждому такому хотелось дать свои берцы и автомат с полным БК. Давай, умник. Покажи нам всем, идиотам, как нужно было. Только не забудь, сучонок, это не «CS»¹⁹ – сохраниться и пройти заново ещё разок не выйдет.

Меня таскали два дня все, кому не лень, по факту самостоятельно принятого решения открыть огонь на поражение. В итоге комиссией было принято окончательное решение, что мои действия были оправданы и обоснованы «Положением о проведении спецопераций». Я как снайпер имел полное право применять огнестрельное оружие как по прямому приказу руководителя СО²⁰, так и по собственному усмотрению, считая действия нападающего угрожающими жизни и здоровью сотрудников ОВД и гражданских лиц.

Судмедэксперты и криминалисты, проводившие вскрытие обоих трупов чеченских боевиков, с ухмылкой сообщили, что эти трупы проще было бы сдать на металлобазу, чем в морг. Из-за десятков ранений указать, чей ствол отправил бородачей драть монобровных гурий, не представлялось возможным. Но открылась и важная деталь: почему, простреливая здание отеля вдоль, поперёк и по диагонали, мы не могли заставить заткнуться их автоматы. У каждого трупа было по несколько досмертельных ран, засыпанных какой-то наркотой и замотанных скотчем. Ушлые, суки, нужно отдать им должное. Они понимали, что это их последний бой. Наркота, засыпанная в раны, действовала и как анестезия, и как адреналин. Боль исчезала, и появлялось бесстрашие и азарт.

А куда же делся третий борец за анархию, вошедший в отель? Откуда он взялся и куда пропал?

Отбившись от «беркутов» и гайцов на трассе, но всё-таки получив обратку, засвеченные уже со всех сторон чеченцы поняли, что охота на них открыта. Что живыми, после стрельбы по «беркутам» и после раздавленного ими ГАИшника, их брать уже не будут. И что шансов спасти свою обрезанную шкуру очень мало. Поэтому они быстро созвонились со своим, таким же отбитым местным. Это он забрал их с трассы, бросив простреленный и помеченный кровью раненого «Жигулёнок» в овраге. Это он завёз их в город, предварительно высадив раненого, который прошёл пешком сквозь оцепление, работающее исключительно по машинам. Это он нашёл скрытый, как в раю отель, подальше от любопытных глаз, чтобы отсидеться, перевязаться и спокойно решить, что им делать дальше. Спустившись через несколько минут из номера на ресепшн и не найдя там никого, он животным чутьём почувствовал занесённый над ними топор. Вышел из отеля, сел в машину и был таков. Лариса, прохаванная сука, зацепила с собой, кроме личных вещей и денег, ещё и копии паспортов нежданных гостей. Все были вычислены вмиг, и по следу ушедшего пустили волкодавов. На краю какой обочины гниют его кости, до сих пор не знает никто.

¹⁹  -  «CS» – компьютерная игра «Counter Strike».

²⁰  -  СО - специальная операция.