Часть 1
Наверное, это самая эпичная история из всех, которые я видел за эпидемию «Супер-ковидлы». Знаете почему? Потому, что такой подсознательной тяги к жизни, находясь при этом в медикаментозной седации, понимания своего конца и цепляния за любую возможность не попасть туда, куда мы везли пациента, я не видел ни разу за этот срок. Ну а теперь всё по порядку…
Вы уже ознакомились, как начинались сутки в бригаде вовремя ковида, поэтому мы пропустим этот маленький бригадный ритуал и перейдем к другой, не менее интересной и «веселой» забаве. А забава эта называлась «Утренняя сводка по свободным местам» и выглядела она приблизительно так:
– Мы сегодня открыли очередной ковидный центр и дали 70 терапевтических коек и 30 реанимационных! – говорил наш Здрав. На что все неспециализированные больницы отвечали:
– Вызов принят, господа!!! – и наперебой строчили переводные, бросали десятками заявки на перевод именно их больных, так как: у них же не профиль, у них нет СИЗов или их не хватает, у них нет того, сего, пятого, десятого и еще куча разной херни, которая должна была быть, но ее, конечно же, них*я нет. Одним словом, извращались как могли, лишь бы сбросить на реально открытый профиль своего больного. И тут я их, честно, абсолютно понимал и даже, где-то в глубине души, поддерживал.
Больше всего мне нравилось, как тебя встречали, когда надо было «сбагрить» больного. Ты был полубог, а может и Бог. Всё, что ты попросишь сделать с больным – исполнят на раз и влёт. Надо посанировать, нет проблем, исполнено! Надо что-то подкапать – уже капаем! Надо поставить какие-то другие препараты – пожалуйста, уже летит медсестра или медбрат с тем, чего ты так захотел! Тебе надо помочь переложить больного весом в 120 кг на каталку – всё отделение уже это делает, на больничном белье и даже не пытается его забрать, оставляя его тебе, под презрительный взгляд старшей медицинской сестры, которая потом будет где-то искать замену ему, а может и нет. При этом, конечно, все знали, что потом эту массу надо будет перекладывать в другой больнице, а вот как раз там тебе никто не будет так усердно и с таким рвением помогать. И смотреть на тебя будут, когда ты ввалишься к ним минимум, как на врага народа.
Этот прекрасный солнечный день, как раз был таким. Открылся очередной центр, который еще вчера должен был быть каким-то там пансионатом, или центром реабилитации, или вообще поликлиникой. Но судьба распорядилась совершенно иначе, и за каких-то там двое или трое суток сие заведение оборудуется всем необходимым, и набирается медицинский персонал со всех уголков нашей необъятной, с обещанием золотых гор в виде нехуевой такой зарплаты начиная от санитаров и заканчивая врачами. Но почему-то всегда «забывали» рассказать о графике, после пары недель которого, тебе не то, что хотелось свалить обратно, ты тупо не понимал, что вообще происходит вокруг. Успевая после смены в 24 часа только немного поспать, поесть и пойти дальше работать в красную зону, так как на отдых давали 12 часов. И вот, по прошествии назначенного срока, двери этого «комбината здоровья» открыты, чтобы утром почувствовать всю суть происходящего. Через 2-3 часа у приемника уже стоит очередь из десятков машин скорой помощи с терапевтическим профилем, то есть с теми, кто дышит сам или нуждается в инсуфляции1 поточным кислородом . И только к обеду начинает подтягиваться «тяжелая артиллерия» в виде реанимационных бригад, с пациентами на ИВЛ.
Обычно у нас всё происходило тихо, ровно и спокойно, получили сразу две эвакуационки. Первая, ну прям «поездка на природу с друзьями», пациент «самдых». Можно сказать уже на долечивание. Второй – уже наша основная работа, пациент на ИВЛ со всеми вытекающими. Ну, нам-то что? Нам что подносить, что оттаскивать. Главное, что оба пациента находятся в одной больнице, а еще веселее, что они и едут тоже в один и тот же центр. Я, честно сказать, возрадовался, сразу для себя решил забрать первым «самдых», ибо аппаратный никуда от меня не денется и меня-то уж точно дождется, о чем в последствии я очень сильно пожалел. Но всему свое время. Итак…
Приезжаем в больницу №1, одеваемся как в лучших домах Ландóна и Парижа, собираем необходимое оборудование и, не спеша идем в АРО. Забегая наперед скажу, что оба пациента лежали не просто в одном отделении, а еще и на соседних койках, отгороженных друг от друга ширмами, одним словом «all inclusive» для моего удобства. Поднялись на этаж, фельдшер пошел смотреть фронт физической работы, а я прямиком в ординаторскую за историями и лечащим врачом.
Мне немного позавидовали и осыпали комплиментами нашу службу, что, мол, вон какие СИЗы выдают, как одевают и берегут, мол, если бы им такое выдавали, то ковидле уже завтра бы пришел пушистый зверек в виде писца! Я гривой-то, конечно, покивал, подакал, мол, так и есть, а сам думаю: «Бл**яяя… Знали бы вы, что все, что на нас, мне мои подписчики и просто неравнодушные люди прислали. Просто так, чтобы мы хотя бы не ссали на работу ходить и с нее потом домой ехать…» Одним словом, промолчал, не сказал. Стыдно.
Подошел лечащий с историей и выпиской, мол, пройдемте, коллега, смотреть на пациента. Я не дурак, говорю, что у меня еще один тут есть. Называю фамилию, у доктора радость в глазах, слезы счастья начинают наворачиваться, и мне на толику секунды показалась, что он готов меня обнять… Не думая ни секунды, забегает в ординаторскую, хватает вторую историю с выпиской и возвращается. Пока идем к палате говорю, что заберу сначала «самдых», потом приеду за аппаратным. Со мной не спорят, не уговаривают, дают в руки документы, и пока я на ходу читаю, кратко вводят в курс дела.
Пациент, оказывается, на самом деле чувствует себя относительно хорошо, так сказать идет на поправку, но есть маленький нюансец. Стал очень ранимым и пугливым ко всему, а самое главное, что отрицает такое явление как пандемию по миру и эпидемию у нас в стране. Мол, все это происки рептилоидов, масонов и всякой другой загадочной херни. И вообще у него обыкновенный грипп, просто осложнился, а его тут чуть не убили!
Психозы - не наш профиль, но пару интересных комбинаций мы все же знаем, чтобы облегчить переезд. Заходим в палату, фельдшер уже все сделал, наше оборудование висит на нем, сам товарищ смотрит на нас не просто косо, а очень так недружелюбно, я бы сказал с таким нехуевым признаком агрессии. Мало того, что он весит за сотку, так еще и недружелюбный. Я как могу мягко здороваюсь, обращаясь по имени и отчеству, представляюсь сам, говорю, что, мол, надо тут место освобождать и ехать в специализированный стационар, что лично министр здравоохранения его перевод одобрил. Только для него, родного и красивого. Пациент немного расслабляется, но все равно насторожен и задает кучу идиотских вопросов. Мы на пару с местным коллегой парируем, начиная подумывать: «А не перейти ли от слов к небольшому делу и дать человеку поспать в дороге…?» Однако все образумилось, все нужные бумажки заполнены и больной с нашей помощью перелез к нам на каталку и расслабился наконец, предвкушая люкс реанимобиль класса «С». Сам же министр согласовал!
Спускаемся вниз, закатываемся в машину, водитель вбивает в навигатор адрес учреждения, где нас «ждут с распростертыми объятьями» и… Первое фиаско – навигатор бьет рядом стоящую больницу в 15 минутах езды. Мы, конечно, сначала сами обрадовались, но здравый смысл взял вверх.
– Да такого быть не может! – говорит фельдшер.
– Согласен, – отвечаю я.
Вбиваем еще раз – результат тот же. Звонок диспетчерам с мягким наездом, мол, что за адреса вы шлете, хоть проверяйте иногда! Диспетчера сами не понимают, но оставляют нас висеть на телефоне. Проходит минут 5, ответа нет. Говорю им, что пока вы там сводите дебет с кредитом, мы потихоньку тронем, а там и адрес верный подоспеет. Ну чтобы совсем было похоже на правду, в эвакуационной форме есть еще номер телефона принимающей стороны с Ф.И.О. врача или главного медицинского сотрудника, с кем этот перевод и согласован. Телефон, однако, отвечал нам лаконичным голосом электронной девы: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…»
Короче, поехали мы тихонько-тихонько в сторону больших приключений.
1 Инсуфляция - это когда поток кислорода идет через маску, как в американских фильмах.